Пройдя долиной смертной тени - Страница 63

— В этом нет большого секрета, Иоганн. Судья Мак-Кемпбелл знает, Алек, я думаю, тоже.

(— Джоанна, если он не знает, скажите ему. И не забудьте про наше имя!

— А к чему, вы думаете, я веду?)

— Хорошо. Мой донор — Юнис Бранка, моя бывшая секретарша и самая очаровательная и милая девушка из тех, которых я когда-либо знал, была не только отличным секретарем. Она не так давно победила на конкурсе красоты. Я знаю, какое сокровище я от нее унаследовал. Я не могу пользоваться ее телом с той же грацией, что и она, но я учусь.

(И у вас получается, босс.)

— По мнению нашего суда, вы уже научились.

— Заткнитесь, Мак. Брат Шмидт, я соглашаюсь с ним лишь потому, что он прав.

— Спасибо вам обоим от имени Юнис Бранки. Джейк… Теперь, когда судья объявил перерыв, я могу снять этот чертов балахон? Здесь так жарко.

— Как хотите. Я думаю, это зависит от того, как много на вас надето под ним.

— Хм… тогда, пожалуй, мне не следует этого делать. Сегодня такой день, что минимум пристойности не помешает.

(— Эксгибиционистка! Вы хотите, чтобы вас начали упрашивать?

— Конечно. А кто меня этому научил? По крайней мере, этот лифчик не нарисованный, как на русалочьем наряде, которым вы меня добили.)

— Брат Шмидт, — сказал Алек Трайн, — в случаях, когда необходимо удостоверить личность, бывает необходимо раздеться полностью. Родинка, шрамы и прочее… скажите ей, судья.

— Не обращайте на него внимания, брат Шмидт. Я бы не назвал этот замечательный греческий хитон балахоном. Но я вижу, что он предназначен для открытого воздуха, и с удовольствием помогу вам его снять.

— О Боже мой, мне так трудно отбросить мой пуританизм двадцатого века! Джейк видел меня почти без одежды, в том, что в наше время носят девушки. А Юнис он видел еще более обнаженной, чем я под этим хитоном: Юнис не стеснялась поделиться своей красотой.

(— Босс, сколько можно? Чего вы добиваетесь?

— Помолчите!)

Джоанна провела пальцем по магнитной застежке. Хитон распахнулся, и Алек Трайн, опередив судью, подхватил его.

— Видите? Так выглядела Юнис Бранка, только она всегда держалась величаво… в то время как я — всего лишь старик, который учится пользоваться этим телом.

Джоанна была не совсем обнажена. На ней было кое-что из одежды Вини: черная гофрированная юбочка, прозрачный лифчик в виде двух чашечек, туфли на высоком каблуке, которые подчеркивали красоту ее стройных ножек. Краски на теле не было, лишь кое-где румяна и тени подчеркивали его грациозность.

Она стояла. Они смотрели. Джейк прокашлялся громче, чем обычно.

— Джоанна, если бы я знал, во что вы одеты, вернее, не одеты, я бы посоветовал вам не снимать хитон.

— О, дорогой Джейк, вы бы не стали ругать Юнис, если бы она так оделась. Кстати, как раз удобный случай, чтобы спросить. Судья, я не могу больше носить имя «Иоганн Смит». Вы разрешите мне изменить мое имя?

— Вопрос поставлен не совсем правильно, брат Шмидт. Вы можете называть себя любым именем. Суд это подтвердит. Я полагаю, вы хотите избрать женское имя? Может быть, Елена? Или Клеопатра?

— Спасибо вам от имени Юнис.

(— Босс, узнайте, женат ли судья.

— Да спите вы!)

— Но ни одно из этих имен не подойдет. Я хочу, чтобы меня звали Джоанна — по Иоганну — Джоанна… Юнис… Смит.

Судья Мак-Кемпбелл сперва удивился, затем одобрительно улыбнулся.

— Хорошее имя. Немного от вашего мужского имени плюс, как я понял, дань вашему донору. Но разрешите мне вам кое-что посоветовать. Вы можете начать называть себя этим именем уже сегодня…

— Я уже начала.

— Я заметил, что Джейк назвал вас Джоанной. Но пусть это будет имя для семейного круга, в других случаях пользуйтесь вашим мужским именем — когда подписываете письма, чеки и тому подобное, — пока в вашей личности окончательно не удостоверятся… в Верховном суде, например. Не надо усложнять дело.

— То же самое и я ей сказал, — вмешался Саломон.

— Ничего удивительного, брат Шмидт. Мисс брат Шмидт, как вы хотите, чтобы я вас называл в неофициальных разговорах?

— Либо Джоанной, либо Юнис. А лучше — Джоанна Юнис, поскольку я хочу, чтобы имя Юнис Бранки помнили все. Я хочу, чтобы мне постоянно напоминали о моей благодетельнице. Но в частной беседе не называйте меня «мисс». Понимаете, братья, как брат Шмидт я на полвека старше вас… но как Джоанне Юнис мне всего две недели от роду. Однако тело Юнис — тело молодой женщины, и я учусь, должен научиться, быть молодой женщиной. У вас могли бы быть дочери моего возраста. Поэтому, пожалуйста, называйте меня Джоанной Юнис и приберегите «мисс Смит» для судебных заседаний. — Она улыбнулась. — Или братом Шмидтом, если хотите… хотя мои братья в собрании называли меня Джонни.

— Джоанна Юнис, брат Джонни Шмидт, — сказал Алек, — я с удовольствием буду называть вас, как вам угодно. У меня нет дочерей вашего возраста, и один взгляд на вас заставляет меня почувствовать себя моложе. Но промолчу о моем бывшем соседе по комнате, Я не хотел бы говорить, сколько лет некоторым из его отпрысков; он был настоящим бедствием двести тридцать восьмой привилегированной школы. Держитесь от него подальше и позвольте мне взять вас под свою защиту. Я еще не сказал, как я счастлив, что миссис Севард уволила меня? Брат Джоанна Юнис, я бы никогда не взялся за это дело, если бы не хотел оказать услугу теще Паркинсона. Но сначала все выглядело честно. Я думал, что мне придется защищать интересы больной женщины, которая слишком слаба, чтобы защититься самой. Поверьте мне.

— Не слушайте его, — посоветовал судья. — Обычный контингент его клиентов — это лица, пострадавшие при транспортных авариях. Я иногда подбрасываю ему хорошенькое дельце только для того, чтобы защитить доброе имя нашего братства. Но вернемся к вопросу установления вашей личности. Джоанна Юнис, я не знаю, насколько хорошо вы разбираетесь в законах…